Блог

Jun 09, 2023

Использование ВВП для оценки пределов роста

Брайан Чех, первоначально опубликовано CASSE 30 мая 2023 г.

Брайан Чех, первоначально опубликовано CASSE

30 мая 2023 г.

Достоинства и правильное использование ВВП (валового внутреннего продукта) в последние годы обсуждаются все чаще и интенсивнее. Экономисты-неоклассики продолжают рассматривать растущий ВВП как признак экономического успеха и даже социального здоровья. И наоборот, экологи, изучавшие этот вопрос, рассматривают растущий ВВП как тревожный индикатор неустойчивости на данном этапе истории.

Между тем, все большее число людей и организаций в сообществе пост-экономического роста предлагают полностью ликвидировать ВВП, просто «избавиться от него». Они утверждают, обычно исходя из прогрессивного политического духа, что сосредоточение внимания на ВВП заставляет политиков слишком много думать в экономических терминах, а не в терминах экологического, социального и общего благосостояния. Некоторые даже утверждают, что ВВП — это «бессмысленный» показатель, бесполезный для измерения чего-либо важного.

Я и CASSE твердо принадлежим к лагерю экологов. На протяжении десятилетий мы подробно останавливались на фундаментальном конфликте между экономическим ростом, измеряемым ВВП, и сохранением биоразнообразия. Затем, с помощью трофической теории денег, мы предоставили теоретическую основу для признания ВВП отличным индикатором воздействия на окружающую среду в целом.

Здесь я дополню трофическую теорию денег эмпирическими данными о том, что ВВП является не только «индикатором» воздействия на окружающую среду, но даже мерой, которую можно использовать для оценки того, насколько мы близки к пределам роста.

Деньги возникают через излишки сельскохозяйственной и добывающей промышленности, которые освобождают руки для разделения труда на несельскохозяйственную, недобывающую деятельность. Если такого излишка нет, все заняты производством, сбором или, в отчаянных случаях, присвоением «еды, одежды и крова», не только в пословице, но и буквально и экзистенциально. Деньги бессмысленны и бесполезны.

И наоборот, при большом количестве сельскохозяйственных и добывающих излишков в основе («трофической» базы с экологической точки зрения) разделение труда может продолжаться вплоть до обширного множества секторов производства и услуг, которые мы наблюдаем сегодня. Руки, освобожденные от земли, наконец-то могут свободно обменивать деньги на произведенные товары и услуги. На этом этапе имеет смысл иметь легко транспортируемые, широко распространенные и надежные средства обмена, расчетную единицу и средство сбережения. Деньги, другими словами. Фактически, учитывая распространение товаров и услуг, нет смысла не использовать деньги, поскольку обменивать деньги гораздо эффективнее, чем обменивать товары и услуги (или, как говорят фанаты Гребера, списывать долги). с бартером).

Это в двух словах трофическая теория денег. Он начинается с трофической структуры экономики и продолжается признанием того, что монетарный сектор существует только благодаря реальному сектору и только благодаря излишку на трофической базе реального сектора. То есть деньги возникают для эффективного обмена материальных товаров и услуг (все это осуществляется с использованием материального труда и оборудования). Чем более развитой становится трофическая структура – ​​за счет добавления весьма разнообразных секторов производства и услуг – тем большую роль деньги играют в бухгалтерском учете и сохранении стоимости.

И наоборот, если реальная экономика рухнет – например, из-за экологической катастрофы – тогда вся существующая денежная масса станет по сути бесполезной. В лучшем случае он гиперинфлирован. Кто бы не заплатил бушель денег за буханку хлеба, когда на пороге голод?

Трофическое происхождение денег можно описать в исторических и археологических терминах, например, эволюцию шекеля в первом в мире зерновом поясе Месопотамии. Описание эволюции денег в этих исторических терминах первой инстанции определяет то, что мы могли бы назвать «конечным» происхождением денег. Эти истоки остаются навсегда актуальными. Как указывал Аристотель: «Тот, кто таким образом рассматривает вещи в их первоначальном росте и происхождении, будь то состояние или что-либо еще, получит о них наиболее ясное представление».